На Цветочной улице в Берне Штирлицу повстречались два пьяных мужика в косоворотках, сатиновых штанах и кирзовых сапогах, которые матерились по-русски и попросили у него закурить.
- Значит, явка ещё не провалена, - подумал Штирлиц и сделал вид, что ничего не понял.
Приходит Штирлиц к Мюллеру и говорит:
- Знаете, группенфюрер, должен Вам признаться. Я не Штирлиц. Меня зовут
Максим Максимович Исаев.
- Вам еще повезло, дружище. Вон Жириновский, оказывается, вообще Эйдельштейн.
В салоне сотовой связи к Штирлицу подошел симпатичный молодой человек и произнес условленную фразу: «Я могу вам чем-нибудь помочь?». Это «Связной», сразу догадался Штирлиц.
Мюллер собрал подчиненных и возмущается:
- Вы не гестапо, вы церковный хор! Берите пример с русских. Вот у них
действительно професионалы работают. Недавно им попался бедняга Штирлиц
из разведки. Видели бы вы, как эти звери его разукрасили!
Штирлиц сидел в роскошном берлинском ресторане с белокурой фрау и пил двадцатилетний французский коньяк. Вокруг суетилось с подносами с
десяток официантов.
Голос за кадром:
- Единственной мыслью Штирлица в этот момент было “Все ли я сделал для любимой Родины? Достаточно ли самоотверженно я борюсь с фашистской гадиной?.. ”
Раз в год, в одну из апрельских ночей Штирлиц тайком пробирался на одну
из захолустных улочек Берлина и ходил по ней взад-вперёд с небольшим бревном на плече. По другому субботники было проводить нельзя из-за соображений конспирации.
Штирлиц передал срочную шифровку в центр. Через час ему звонит
Шелленберг:
- Штирлиц, перестаньте в своих шифровках называть Мюллера козлом!
Неудобно как-то. Он ведь их тоже перехватывает.
Штирлиц шел по коридору. Приближалось 23 февраля, а выпить было не на что.
- Господин группенфюрер! - остановил он Мюллера. - Не займете мне 100
марок до майских праздников?
Мюллер дал.
"Хорошо запоминается последняя фраза", - подумал Штирлиц, догнал Мюллера и попросил 50 пфеннигов.
Мюллер спрашивает:
— Штирлиц, от вас отчетливо несет дымом... вы опять курили в прихожей канцелярии фюрера?!
— Что вы, партайгеноссе! Я давеча ездил в Москву, семью повидать.
... ответил Штирлиц и подумал, - "А не сболтнул ли я чего лишнего?..".
- Слышь, Колян, угадай, про кого загадка: Один чувак, сам русский, а по-немецки шпарит как на родном языке. Работал в Германии, и за это получал награды и звания от Советского правительства.
Выдержан, спортивен. Хата за городом, а на работу ездит на иномарках
исключительно немецкого производства. Подарил другому чуваку лыжи, хотя тот в натуре и стоять на них не умеет...
- Штирлиц, что ли?
- Думай, Колян, думай!
Мюллер и Штирлиц.
- Вчера мы поймали русскую радистку, разоблачившую себя во время родов.
- Она, что кричала «мамочка» на русском?
- Нет, она кричала «mutter», но добавляла «ебена»!
- Штирлиц,- сказал Мюллер,- вы, часом, не еврей?
- Ну, да! Мать русская, отец русский, а я почему-то еврей,- обиделся Штирлиц и подумал: "Не сболтнул ли я чего лишнего?"
Штирлиц сидел в людном кафе. Вдруг какой-то пьяный эсэсовец закричал:
- Русские - сволочи!
Все с укоризной посмотрели на этого офицера и подумали:
- Как же он мог сказать такое при Штирлице?
Мюллер Штирлицу:
- Вы знаете, Штирлиц, у меня для вас две новости: одна - плохая и одна - очень плохая. С какой начать?
- Ну, пожалуй, с плохой...
- Русская радистка все рассказала!
- А очень плохая новость?
- Рассказала не нам, а вашей жене!
Погода ночью была мерзкая. Штирлиц шел по направлению
к станции, с трудом разбирая дорогу в тумане.
Наутро Мюллеру доложили, что дорога разобрана на протяжении шести километров.